Морозко

Живало-бывало,- жил дед, да с другой женой. У деда была дочка, и у бабы была дочка.

Все знают, как за мачехой жить: перевернёшься- бита, и не довернёшься - бита. А родная дочь, что ни сделает - за всё гладят по головке: умница.

Падчерица и скотину поила-кормила, дрова и воду в избу носила, печь топила, избу мела - ещё до свету... Ничем старухе не угодишь - всё не так, всё худо.

Ветер хоть пошумит, да затихнет, а старая баба расходится - не скоро уймётся. Вот мачеха и придумала падчерицу со света сжить.

- Вези, вези её, старик,- говорит мужу,- куда хочешь, чтобы мои глаза её не видали. Вези её в лес, на трескучий мороз.

Старик затужил, заплакал, однако делать нечего, бабы не переспоришь. Запряг лошадь:

- Садись, милая дочь, в сани.

Повёз бездомную в лес, свалил в сугроб под большую ель и уехал.

Девушка сидит под елью, дрожит, озноб её пробирает. Вдруг слышит - невдалеке Морозко по ёлкам потрескивает, с ёлки на ёлку поскакивает, пощёлкивает. Очутился на той ели, под которой девица сидит, и сверху её спрашивает:

- Тепло ли тебе, девица?

- Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.

морозко

Морозко стал ниже спускаться, сильнее потрескивает, пощёлкивает:

- Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Она чуть дух переводит:

- Тепло, Морозушко, тепло, батюшка.

Морозко ещё-ниже спустился, пуще затрещал, сильнее защёлкал:

- Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? Тепло ли тебе, лапушка?

Девица окостеневать стала, чуть-чуть языком шевелит:

- Ой, тепло, голубчик Морозушко!

Тут Морозко сжалился над девицей, окутал её теплыми шубами, отогрел пуховыми одеялами.

А мачеха по ней уж поминки справляет, печёт блины и кричит мужу:

- Ступай, старый чёрт, вези свою дочь хоронить!

Поехал старик в лес, доезжает до того места,- под большою елью сидит его дочь, весёлая, румяная, в собольей шубе, вся в золоте, в серебре, и около - короб с богатыми подарками.

Старик обрадовался, положил всё добро в сани, посадил дочь, повёз домой.

Дома старуха печёт блины, а собачка под столом:

- Тяф, тяф! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину замуж не берут.

Старуха бросит ей блин:

- Не так тявкаешь! Говори: "Старухину дочь замуж берут, а стариковой дочери косточки везут..."

Собака съест блин и опять:

- Тяф, тяф! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину замуж не берут.

Старуха блины ей кидала и била её, а собачка - всё своё...

Вдруг заскрипели ворота, отворилась дверь, в избу идёт падчерица - в злате-серебре, так и сияет. А за ней несут короб, высокий, тяжёлый. Старуха глянула - и руки врозь!..

- Запрягай, старый чёрт, другую лошадь! Вези мою дочь в лес да посади на то же место...

Старик посадил старухину дочь в сани, повёз её в лес на то же место, вывалил в сугроб под высокой елью и уехал.

Старухина дочь сидит, зубами стучит.

А Морозко по лесу потрескивает, с ёлки на ёлку поскакивает, пощёлкивает, на старухину дочь поглядывает:

- Тепло ли тебе, девица? А она ему:

- Ой, студёно! Не скрипи, не трещи, Морозко...

Морозко стал ниже спускаться, пуще потрескивать, пощёлкивать:

- Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?

- Ой, руки, ноги отмёрзли! Уйди, Морозко...

Ещё ниже спустился Морозко, сильнее приударил, затрещал, защёлкал:

- Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?

- Ой, совсем застудил! Сгинь, пропади, проклятый Морозко!

Рассердился Морозко да так хватил, что старухина дочь окостенела.

Чуть свет старуха посылает мужа:

- Запрягай скорее, старый чёрт, поезжай за дочерью, привези её в злате-серебре...

Старик уехал. А собачка под столом:

- Тяф, тяф! Старикову дочь женихи возьмут, а старухиной дочери в мешке косточки везут. Старуха кинула ей пирог:

- Не так тявкаешь! Скажи: "Старухину дочь в злате-серебре везут... "

А собачка - всё своё:

- Тяф, тяф! Старухиной дочери в мешке косточки везут...

Заскрипели ворота, старуха кинулась встречать дочь. Рогожу отвернула, а дочь лежит в санях мёртвая.

Заголосила старуха, да поздно.